Тридцать лет назад, в марте-апреле 1990 года, в Мариинский дворец вступили новые ленинградские политики — депутаты Ленсовета 21 созыва, избранные не альтернативной основе голосованием горожан 5 и 18 марта. Началась острая фаза мирной демократической революции в России. Москва и Ленинград вышли в лидеры борьбы за новое, передовое устройства жизни против устаревших, закосневших и вредивших порядков тоталитарного социалистического государства. Среди этих деятелей посчастливилось оказаться и мне.
Надо сразу же сделать два напоминания. Никогда прежде я политикой не занимался, в выборах не участвовал, если не считать, конечно, два случая из детства. Примерно в 1961 году шли выборы депутатов куда-то, и моя бабушка, в те годы учительница парголовской школы, как работник участковой комиссии оформляла плакаты. Я, ещё неграмотный дошкольник, помогал ей — водил плакатными перьями по карандашным эскизам красной и черной тушью. Школьником же, спустя годы, отдавал пионерский салют избирателям, которые являлись опустить бюллетень с единственной кандидатурой прокоммунистического кандидата на участок в нашей школе.
Чем старше я становился, тем менее интересовался застойной политикой Л.И.Брежнева. Меня привлекала микробиология с оттенком смертельного риска. Позднее я стал биохимиком. Тренировал крыс до упаду, после же изучал, как и что у них в крови меняется, и что с этим делать, чтобы предотвратить перетренированность советских спортсменов. Конечно, как все сколько-нибудь интеллигентные советские люди слушал Би-Би-Си и "Голос". Сочувствовал А.Солженицыну, не прочитав ни единой строки из его опусов. Молча негодовал по поводу оккупации Советской Армией свободолюбивого Афганистана. Занятость была полная, и времени на митинги не оставалось. И тут грянула перестройка.
Во-первых, пропали хорошие вина. Научным работникам пришлось разводить ректификат вареньем и, в случае большой удачи, «достатым на сером рынке» растворимым кофе. Это привело к брожению умов.
Во-вторых, в прессе начали появляться критические заметки, и статьи консерваторов тоже, типа Нины Андреевой, навсегда вписавшей в историю СССР свою геростратову память. Процесс расшатывания идеологии в части экономической либерализации, кооперации и комсомольского разграбления общественного имущества шел уже полным ходом.
Как-то раз в конце 1988 года вели очистку фермента на хроматографической колонке, дело небыстрое, пили чай. Мой научный коллега и в значительной части даже руководитель, профессор Владимир Николаевич К. поинтересовался, как движется моя диссертация, не столь ли медленно, как слой зеленоватого фермента в стеклянной трубке. Я сообщил, что готов к защите весной 1989. Профессор К., как и многие умники в СССР, увлекался восточными гороскопами с элементами астрологии. Он скептически пожал плечами и предостерег меня, чтобы в ближайшее время ни о какой защите диссертации я и не мечтал. Со мной должно случиться несчастье, я сильно опущусь по жизненной синусоиде, которую он тут же вычертил на клочке бумаги. Зато через год, моя жизнь пойдет в гору, и я заберусь на такие карьерные высоты, о которых предполагать сегодня невозможно, но это точно, как тысячелетние наблюдения китайских звездочетов. Правда и этот взлет будет не долог. Синусоида моей жизни снова пойдет на спад и даже ниже плинтуса. Все студенты и аспиранты, присутствовавшие в лаборатории, посмеялись. Ведь для молодых людей главное, чтобы не пошло на спад либидо, а на счет падения рейтинга, тогда ещё разговоры не шли.
Тем не менее, прогноз моего научного товарища сбылся с точностью до мелочей. Вскоре я сломал ногу, защита диссертации отложилась. Больничная бедность и примитивность нашей медицины повернули мозги мои в направлении устроения общественной жизни, я, молодой коммунист, вступил в неформальную оппозицию партии! Стал даже пописывать статьи в оппозиционные газеты, причем заграничные! Прошел год, и я победил на конкурентных выборах пятерых моих соперников, инженеров и партийных аппаратчиков разного уровня. Рост продолжался, меня избрали членом Малого совета, моим пальцам доверили кнопки, решающие судьбу родного города, и я нажимал на них до мозолей часто и непреклонно. А потом грянул сентябрьский (1993) антиконституционный переворот, расстрел парламента России, разгон Петербургского горсовета. Так сбылось предсказание профессора К.
Я его встретил в метро в начале 2000-х и честно признался, что все, что он мне насчитал много лет назад, свершилось. Профессор был очень доволен, как всякий ученый, наблюдающий плодотворное воплощение своей теории в практику.
Теперь перейдем к Ленинградскому Народному фронту (ЛНФ). Благодаря этой организации, я и реализовался, как политик.

Ленинградский Народный.

Отвечаю на вопросы соавторов брошюры о политических фракциях в Ленсовете.

1. Что связывает с Народным фронтом? Был ли членом? В каком районе? Чем там занимался?

Несчастный случай стал толчком моего интереса к политике. Успешно отучился в аспирантуре и подготовил к защите в 1989 году диссертацию по биохимии. Несчастный случай затормозил научную карьеру. С переломом бедра оказался в больнице «для бедноты» почти без движения, читал разные журналы, «Огонек» и «толстые», которые приносили родственники и товарищи. В газете коммунистов попалась на глаза критика статьи Сергея Андреева о бюрократах. Я прочитал и эту статью. Показалась интересной. Он ведь тоже биолог. Написал письмо в редакцию для С.Андреева. Он позвонил мне, пригласил на собрание инициаторов Народного фронта в доме литераторов, позже пострадавшем от пожара, на митинг у стадиона им. С.М.Кирова. Это было в мае 1989 года. Я уже мог передвигаться, хотя и с палочкой. И понеслось. Так я стал членом не районной, а межрегиональной группы «Действие». Занимался по всему городу распространением газет, антикоммунистических листовок, стоял в пикетах против инициатив Объединенного фронта трудящихся. Написал несколько заметок в газету «Тартуский курьер», которую издавали основатели ЛНФ Петр Филиппов и Анатолий Голов. До сих пор с ними дружу. Для примера — одна короткая заметка (в конце текста), написанная в 1989 году под псевдонимом, предложенным мне редакцией, «Максим Плёнкин».

2. Что подвигло идти на выборы в 1990 году? Какую роль в этом сыграл ЛНФ?

В группе «Действие» были свежие впечатления от выборов на Съезд СССР. Я предложил выдвинуть всех активистов в Ленсовет. Некоторые растерялись, другие же предпочли баллотироваться в районные Советы. Эти структуры были ближе к распределению жилплощади и торговле. Впоследствии некоторые молодые сторонники демократии из нашей компании открыли свой бутик. Другие эмигрировали. Я же нацелился на Ленсовет и получил место депутата в борьбе с пятью претендентами, одним из которых был некто Розов, работник Ленгорисполкома, другие — инженеры. Принадлежность к ЛНФ сыграла ключевую роль в моей победе. Во-первых, члены ЛНФ из Выборгского района активно помогали мне в агитации, например, Екатерина Варгина (фамилия девичья), и активисты группы «Действие», например, Борис Кац, Елена Балланд и Наталья Демина. Помогали также мои друзья по университету и по аспирантуре (спортсмены из НИИ физической культуры). Во-вторых, для избирателей был издан в газете «Смена» список кандидатов, поддержанных ЛНФ и объединением «Демократические выборы-90». Поддержка ЛНФ показывала избирателям, что кандидат за реформы, против консервативного сплава аппарата КПСС и «красных директоров». Это давало существенную прибавку голосов, ведь до начала выборов жители совершенно не знали кандидатов. Я баллотировался в том квартале, где и не жил, и не работал. Так уж согласовали распределение в городском штабе ЛНФ.
В этот период в городе началась кампания против неформальных народных движений, особенно ЛНФ. Привожу тексты документа Обкома К;ПСС и листовки, вероятно, тоже из недр аппарата правящей партии.

3. Какие элементы Платформы ЛНФ были особенно близки? Какие, может быть, казались излишне радикальными?

Платформа ЛНФ была также, как и список кандидатов, опубликована в газете «Смена». Спасибо её редактору В.Югину, стороннику демократических ценностей и принципов избирательной кампании. Не все, конечно, восемьдесят страниц, которые обсасывали на заседаниях в ДК «Пищевиков» реформаторы, «рыночники», антикоммунисты и либералы. Главным была борьба против всевластия КПСС за власть Советов. Такие позиции, как передача церквей верующим находились в струе либерализма и не вызывали особых споров. Борьба за экологию также смотрелась уместно для меня, как биолога, и на фоне недавней аварии в Чернобыле. Я не помню, чтобы в программе ЛНФ ставилось целью переименование города, возвращение исторических названий городским топонимам. Но я в запальчивости образно обещал на встречах с избирателями, что буду бороться за то, чтобы над Смольным реял национальный российский флаг-триколор. Все улыбались, не верили, что через два года уже от могучей КПСС не останется и следа, но за меня проголосовали две трети избирателей, принявших участие в голосовании. В целом предвыборная Платформа ЛНФ не представлялась мне чрезмерно радикальной.

4. Каковы результаты собственной работы в Ленсовете, что получилось, а что нет?

Свергнуть партию коммунистов, перевесить флаги, вернуть городу историческое имя — все это получилось. Приватизация также получилась, мы создали тысячи собственников, акционеров, «сохозяев». И то, что в начале 2000-х всех сохозяев разогнали и «пожрали» сначала олигархи, а потом чекисты, захватившие всю власть в России, уже не наша вина.Это всеобщая беда!

5. Как создавалась фракция «ЛНФ»? Почему члены КС ЛНФ не участвовали в создании фракции?

Фракция «ЛНФ» создавалась в первые дни первой сессии в апреле 1990 года. А уже осенью я на компьютере напечатал список из 70 или 80 фамилий депутатов. Я пробовал собрать депутатов, которых поддержал ЛНФ и которые обязались поддерживать платформу ЛНФ, как следовало из газетных публикаций, депутатов, избранных в Выборгском и Приморском районах в помещении жилконторы, где проводили предвыборные собрания. Пришло очень мало людей. Одновременно депутат С.Н.Егоров бросил клич, чтобы собраться непосредственно во Дворце. Собрались. Обсуждали, как нам избрать председателя Совета. Мнения разделились. Кое-кто был решительно за Филиппова, другие — за Салье, большинство же не определилось, поскольку депутаты этого большинства не участвовали в собраниях ЛНФ в течение 1989 года и не очень хорошо знали Салье и Филиппова.
Часть крупных деятелей ЛНФ вообще решили сами создавать свои маленькие фракции. Они не участвовали в работе крупной фракции «ЛНФ», поскольку в этой фракции выделились из состава участников лидеры, избранные в бюро фракции: В.Г.Лобач, С.Н.Егоров, М.Р.Журавлев, В.К.Смирнов, В.Н.Воронцов. А лидеров ЛНФ в бюро фракции не избрали.

6. Как долго Вы были членом фракции? Если вышли, то когда и почему? В какую фракцию перешли?

Я был в составе фракции с первой сессии до дня роспуска Петросовета.

7. Каким образом проводилась работа фракции? Каково было влияние ЛНФ?

Вспоминается, что члены бюро фракции проводили постоянные совещания иногда по несколько раз в дни сессии. Выработанные бюро проекты и программы действий выносились на рассмотрение совета фракции. В случае одобрения советом фракции эта информация доводилась до сведения всех членов фракции. Принадлежность к фракции не ограничивала собственное мнение депутатов. От членов фракции требовалось лишь не выступать против проекта фракции на сессии и не голосовать против принятия сессией данного решения. Некоторые члены фракции не соблюдали ни первое, ни второе, например, Владимир Жаров, который неоднократно выдвигал альтернативные или паллиативные решения, игнорируя мнение совета фракции.
Фракция не являлась монолитом единомышленников, обязанных под страхом изгнания из депутатов голосовать по указке своих «начальников», например, членов бюро фракции. В то же время, любой в Ленсовете понимал, что восемьдесят депутатов, голосуй они синфазно, способны существенно повлиять на шансы принятия того или иного решения. Не будем забывать, что подавляющее большинство депутатов Ленсовета относились к неоформленному в политическом смысле «болоту» без конкретной идеологии или программы действий. «Болото» колебалось в зависимости от яркости аргументов ораторов, и если бы все были уверены, что восемьдесят голосов будут наверняка утеряны для автора проекта, не принадлежащего к ЛНФ, критикующего программу демократических реформ, то многие из «болота» ради сокращения времени дебатов голосовали бы за предложения ЛНФ и против коммунистов или коллаборационистов.
К сожалению, этого не случилось. Раскол демократического большинства в Ленсовете, депутатская вольница, суверенность мнения отдельного депутата — все это сильно ослабило влияние ЛНФ на депутатский корпус. Это влияние возрастало в периоды формирования малого Совета или при решении иных персональных вопросов. Но не на первой сессии. Руководящий состав комиссий и комитетов Ленсовета, Президиум Ленсовета, почти полностью были лишены членов фракции ЛНФ, депутатов, которые последовательно добивались радикальной демократизации общества в целом и государственных органов в частности.

8. Кто были наиболее активными в работе фракции?

Работа депутатов, как составной частицы представительного органа власти, состояла из генерации проектов решений, соответствующих положениям политической платформы, которую поддерживает этот депутат. Жизнь постоянно ставила городской Совет перед вызовами. Это были частные проблемы типа перебоев с поставками табачных изделий или задержками заработной платы работникам скорой помощи и общие, крупные события, типа Вильнюсского восстания в январе 1991 года, возвращения Ленинграду исторического имени, сопротивления ГКЧП в августе 1991 года, приватизации в 1993 году. Члены фракции реагировали на эти события и предлагали проекты решений. Наиболее активны в этом отношении были депутаты С.Н.Егоров, В.С.Жаров, М.Р.Журавлев, В.К.Смирнов. Помощь в распространении и корректировке проектов решений им оказывали В.Н.Воронцов, по собственному почину исполняющий обязанности секретаря фракции, В.Г.Лобач, П.В.Цыпленков (без лишней скромности ради правдивой истории).

9. Что собой представляла фракция в последние месяцы работы Ленсовета?

После развязанной в сентябре 1993 года Б.Н.Ельциным гражданской войны против представительной власти и её сторонников, работа Петросовета приобрела лихорадочный и эвакуационный характер. Часть членов фракции сплотились вокруг бюро фракции, вокруг тех членов малого Совета, которые последовательно призывали сопротивляться антиконституционному перевороту. Другие растерялись и начали выбирать свой путь в жизни после разгона нашего Совета, который рано или поздно обязательно бы наступил. Ведь даже сессия приняла уже решение о выборах нового органа представительной власти демократической и суверенной России весной 1994 года. Их внимание к политике существенно ослабло. Два события этого времени запомнились. По инициативе фракции ЛНФ было проведено совещание с депутатами районных Советов и встреча с дипломатическими рабо